Всё началось с улицы Роз. Город встречал путешественников её витринами, фонтанами  и провожал её же цветами...

Перед историей расскажу немного о том месте, которое было моей родиной: этот город — печатный. Тут кругом поэты и писатели. По ветру летают газеты и складываются в трёхвагонный трамвай, который выполнял перевозку печатных изданий в другие населённые пункты. Путешествовал он около месяца. Кроме него в городе были лишь велосипеды.

Сегодня был холодный весенний понедельник. Шёл снег. На восемь утра была намечена отправка в очередной рейс. На станции меня ждали мои товарищи. Мы поприветствовали друг друга и вошли в вагон. После нескольких часов пути, мы принялись читать. В газетах было много интересного. Поэтому мы с головой погрузились в атмосферу стихов, рассказов и других произведений, напечатанных в них.

Так пролетали дни, снегом занесённые. А между тем, май сгустился над землёй. Рассвет встречал семнадцатый день и первые лучи солнца. Я листал бесконечные страницы и наткнулся на статью, где описывался мой следующий день. Там говорилось, что я познакомлюсь с девушкой Лидой. Только прежде, мне надо будет подойти к одному мужчине и спросить его, не проходила ли тут девушка? В такой-то одежде? После чего он покажет, куда мне следовать. И вдобавок ко всему этому, я опоздаю на трамвай, и мне придётся догонять его на велосипеде. Впрочем, следующая остановка всего в нескольких километрах.

Познакомиться-то… я познакомился, да только, обнаружив и спросив этого мужчину, он мне показал и даже проводил, (мы пришли к небольшому базарчику) указав на одну из восьми собачек, спрятавшихся за лавками, он мне сказал: «Во! Это и есть та самая Лидка». Одёжка, впрочем, у неё была почти точь-в-точь как у той, что была описана в статье.

Весь мокрый… да, я несколько раз падал (резина, к слову, лысая). Довольно скользко… я зашёл в трамвай и сразу же уснул.

Я открыл глаза, когда все остальные ещё спали. Любопытство тянуло меня открыть очередную газету. Я читал, а за окном шёл всё тот же снег, превращаясь на стекле в ледяные капли. И ещё… я увидел перед собой ту маленькую собачку. И прошептал ей: «Ну, здравствуй, Лидка». А теперь вернёмся к тому, что же меня ждало впереди...

На этот раз я должен был встретиться с этой девушкой около реки, вода которой уже начала просыпаться от зимнего сна. Назначенное в статье время как раз сходилось с прибытием к следующей точке. И, как ни странно, это была девушка, а не какая-нибудь собака. Я не буду описывать всех сказанных слов, улыбок, и, казалось, взглядов, обречённых на любовь. Я просто скажу, что мы хорошо провели этот небольшой отрезок нашей жизни. Она оставила мне свой номер телефона, и мы попрощались. Да… и я совсем забыл спросить её про статьи.

Лидка, я думаю, вы поняли, о ком я говорю, уже ждала меня около трамвая, мерзнущего от холодного дождя. Она походила вокруг, обнюхала меня и вбежала в вагон, а я за ней следом.

До отправки оставалось полчаса. Я пришёл раньше своих товарищей, хотя обычно было наоборот. Я любил бродить без дела, долго разглядывая каждый земной уголок. Я скорее был мечтателем, нежели реалистом. Я во всём находил свою загадочность, а особенно в том, как я познакомился с этой девушкой. Я всё ещё был… «Отправляемся дальше», — сказал мне один из моих товарищей, — «рассказываете, кто, чем занимался?" И начались разговоры, я ходил туда… в музей, театр. А я познакомился с девушкой. И тут посыпались вопросы, как её зовут? Чем занимается? Из какой семьи? Обеспеченной ли? (Отмечу, что этим я не интересовался). И множество других, иногда, совсем глупых вопросов. Мне и моим товарищам ещё не доводилось заводить долгих отношений с девушками. Сами понимаете, профессия не позволяет. Мы всегда в пути. А на: «Как вы познакомились?» Я ответил, что нашёл статью под названием: «Ваш следующий день...» Я отыскал те две газеты, но там ничего не было. Конечно, все подумали, что я всё сам сочинил. На этом разговоры свернули на тему, что было примечательного в музеях, достойного внимания в театрах и на улицах, раскинувшихся по берегам речки.

Я перелистывал газеты, одну за другой, но ни в одной из них не обнаружил этой рубрики, под которой было подписано: Лида Шеланова. Я не понимал, как такое может быть? Может, я какой-то ненормальный? Но ведь собака со мной? А номер телефона? Хотя позвонить я мог только по приезду домой (эти неживые роботы, умеющие звонить, были большой редкостью и позволяли их только очень богатые люди). У меня, учитывая мой небольшой капитал, телефона тоже не было. Я звонил от Павла, моего соседа. Его робот был одним из трёх в городе (позже такие квартиры, дома стали называть конторами связи, там были записаны все существующие номера в стране, всего — около сотни). Схема везде была одна: если кто-то кому-то хотел позвонить, он шёл в контору и находил в списке нужный населённый пункт, набирал номер. Дозвонившись, он сообщал адрес человека, которого он хочет услышать, его имя и фамилию. Затем он садился в зале ожидания и ждал, когда его вызовут. Каждому человеку выдавался номерок, поэтому нельзя было перескочить очередь. Что ещё не так уж и скоро.

Я всё ещё был под впечатлением от встречи. Думал, разыщет ли меня шанс, что бы подарить случай для новой встречи? А трамвай с каждым мгновением всё больше отдалялся от места нашего с ней знакомства. Я смотрел в мокрое окно, не замечая остановок. Даже не чувствовал как Лидка кусала меня за рукав. Она пыталась со мной заговорить, гавкала, мешая сну моих товарищей. Так продолжалось дня три, пока мне не удалось...

Я вам уже говорил, что позвонить смогу только по приезду домой. Объясняю это тем, что очереди в конторах связи почти всегда были нескончаемые и времени перерыва (от прибытия до отправления) крайне не хватало. Да и телефоны к тому же были не везде, людям приходилось ехать в ближайший населённый пункт, в распоряжении которого служил сей робот. Но, скорей всего вы уже догадались, так выпало, что в посёлке был праздник (а какой, я не выяснил), все как обычно собирались в центре. И единственная контора связи в этот день была не востребована, в очереди было всего человек десять. Да и впрочем, учитывая, что у Лиды был телефон, то я сразу попадал в её квартиру. Подошла моя очередь. Трубку на той стороне взял какой-то мужчина. Я поздоровался с ним и попросил: «Позовите, пожалуйста, к телефону Лиду. Это её знакомый, с которым она познакомилась несколько дней назад». На что в ответ получил: «Извините, но здесь таких не проживает, до свидания».

Я открыл двери, в глаза бросалась надпись: «Выход там, где есть куда идти». Я ступил на мокрую улицу, зонтики мелькали пред моими глазами. Поздний снег, так надолго задержавшийся в нашем краю, вдруг, стал отступать. Крупные капли разбивали его в ручьи. Я шёл к трамваю, думая о происходящем со мной. И в одно мгновение посёлок погас. Всюду искры летели на нас. Без электричества — путям нет продолжения. Зайдя в вагон, на другом конце я увидел девочку, которая пристально глядела на меня. Я спросил у неё: «Кто ты такая?» На что она ответила: «Лида, дочь вашего товарища». После этих слов, в голове пронеслось: «Дочь? Петьки? Та, которую он искал много лет?»

«А где твоя мама?» — поинтересовался я. И услышал, как с дрожью она вытянула из себя: «Мама… умерла в прошлом году». 

Мои товарищи снова пришли позже меня. Туман укутал нас.

До утра, до последних снежинок, цепляющихся за свою жизнь, направляли электроснабжение. А, когда сделали, тронулся ход, и мы отправились дальше по своему пути.

Петька никак не мог наговориться со своей дочкой. Другие читали. А я просто молчал… она дала мне чужой телефон, а статьи выдумка моего воображения, которая сбылась, но не получила хорошего конца. Как было досадно кругом слышать это имя, дочь Петьки Лида, моя собака и та Лида.

Мои размышления прервал мой товарищ, Костя. Он громко, словно гроза в ночную тьму, ударил: «Слушайте! Слушайте! Нам сулят войну перед началом лета. Пишет — Лида Шеланова» Лида? Лида Шеланова? я несколько раз переспросил. И выхватил из его рук эту газету.

Помимо этого там было написано: «Я буду ждать тебя на твоей родине, на улице: „Роз“ возле конечной станции. Вот мой новый номер… извини, что не получилось предупредить раньше. Я знаю, что ты звонил на тот номер и не застал меня».

Солнце, не зная покоя, светит, не остывая уж несколько часов, будто отыгрывает те дни, что были под властью зимы.

Я много раз просматривал эти строчки, я смотрел, как поздняя весна на стыке лета приходит к нам, как текли ручьи вслед за шпалами, которые теперь уже становились ближе к дому. Я видел, как начинает цвести листва, земля покрывается цветами, с каждым днём становясь всё пышнее. Одуванчики устремлялись в небо, облака сходились в тучу, ветка стучалась в окно, разбивая его, получая раны от огненных ударов. Холодный ветер заглянул к нам в гости, ночи стояли прохладные, а дни грели упёрто, склоняясь лишь к закату, сменяясь новой грозой.

Итак, настало двадцать пятое мая...

Путешествие приближалось к концу. Я был в предвкушении встречи. Я волновался. И как во многих фильмах, я готовился, придумывал план, правильные слова. Но всем известно, что, увидев, начинаешь нести всё, что вздумается, но никак не эти слова, но зато ведёшь себя не по шаблону.

На три часа раньше мы оказались на станции, с одноимённым названием «Улица роз».

Тихо, стук железных колёс замолк. Сны ещё царят в этом мире, а я только начал засыпать, впрочем, как и машинист трамвая. Но меня на время взбодрил грохот пролетающего самолёта. Я чуть приподнялся и взглянул в окно, дочь моего товарища уже успела выйти на улицу и наблюдала за усердно трудящейся пчелой. Я тоже решил подышать свежим воздухом и сел рядом с ней. Пчела, не отвлекаясь на нас, продолжала работать, а через какое-то время посадку совершили ещё три, и она улетела с ними.

Мы молчали, только ветер что-то шептал, солнце легонько дотрагивалось до кожи. Открылась чайная, я отправился туда вместе с Лидой. Мы расположились поближе к окну. Дочь Пети всё время улыбалась и, ничего не сказав, встала и убежала, а я просидел за чашкой чая ещё пару часов. Мои мысли стремились к Лиде, последний глоток уже холодного чая и я сделал первый шаг, затем другой, тикали часики. Я пытался разглядеть у трамвая вдали свою Лидочку, но кроме дочки Пети, смотрящей на папу, который через окно улыбался ей в ответ, я не видел. С Высоты неба послышался рёв самолёта, второго за сегодня. Что я успел заметить, это лишь как Лида упала на розы...

Война...

Я проснулся в госпитале и первым, кого я увидел, была моя Лидочка, Лида Шеланова, она не громко мне говорила: «Не вставай, тебе нужно отдыхать». На стуле у стенки сидела Дочь Петьки...

На этом я кладу ручку (а точнее, перестаю нажимать на клавиши клавиатуры), заканчиваю писать сию историю и говорю вам: «Дорогие мои читатели, неважно, сколько вас, важно, что вы есть и мы, конечно, с вами ещё увидимся...»

_____________________________________

Автор иллюстрации: Дарья Павлова
Текст подкорректировала: Настя Филиппова

18 апреля 2011 года, 6:27
12 Сентября 2011 года, 2:22